Неточные совпадения
Предводителем на место Снеткова предполагалось поставить или Свияжского или, еще лучше, Неведовского,
бывшего профессора, замечательно умного человека и большого
приятеля Сергея Ивановича.
— Перестаньте защищать злостных банкротов, — гремел Хотяинцев, положив локти на стол и упираясь в него. — Партию вашу смазал дегтем Азеф, ее прикончили ликвидаторы группы «Почин» Авксентьев, Бунаков, Степа Слетов,
бывший мой
приятель и сожитель в ссылке, хороший парень, но не политик, а наивнейший романтик. Вон Егор Сазонов застрелился от стыда за вождей.
Приятели Варвары шумно восхищались мудростью Диомидова, а Самгину показалось, что между
бывшим бутафором и Кумовым есть что-то родственное, и он стравил их на спор. Но — он ошибся: Кумов спорить не стал; тихонько изложив свою теорию непримиримости души и духа, он молча и терпеливо выслушал сердитые окрики Диомидова.
На третий день после этого приехали два баниоса: один
бывший в прошедший раз,
приятель наш Баба-Городзаймон, который уже ознакомился с нами и освоился на фрегате, шутил, звал нас по именам, спрашивал название всего, что попадалось ему в глаза, и записывал.
Два — три молодые человека, да один не молодой человек из его
бывших профессоров, его
приятели давно наговорили остальным, будто бы есть на свете какой-то Фирхов, и живет в Берлине, и какой-то Клод Бернар, и живет в Париже, и еще какие-то такие же, которых не упомнишь, которые тоже живут в разных городах, и что будто бы эти Фирхов, Клод Бернар и еще кто-то — будто бы они светила медицинской науки.
За мной ходили две нянюшки — одна русская и одна немка; Вера Артамоновна и m-me Прово были очень добрые женщины, но мне было скучно смотреть, как они целый день вяжут чулок и пикируются между собой, а потому при всяком удобном случае я убегал на половину Сенатора (
бывшего посланника), к моему единственному
приятелю, к его камердинеру Кало.
Это было на публичном бале;
приятель,
бывший со мною, знал ее и пригласил выпить с нами на хорах бутылку вина; она, разумеется, приняла приглашение.
Мой
приятель,
бывший участник этой войны, рассказывал такую сцену...
Весь дом волновался. Наборщики в типографии, служащие в конторе и библиотеке, — все только и говорили о Полуянове. Зачем он пришел оборванцем в Заполье? Что он замышляет? Как к нему отнесутся
бывшие закадычные
приятели? Что будет делать Харитина Харитоновна? Одним словом, целый ряд самых жгучих вопросов.
Бывший дворянин, убийца, рассказывая мне о том, как
приятели провожали его из России, говорил: «У меня проснулось сознание, я хотел только одного — стушеваться, провалиться, но знакомые не понимали этого и наперерыв старались утешать меня и оказывать мне всякое внимание».
Панталеоне видимо бодрился, по-вчерашнему; но когда он сел в карету с Саниным, когда кучер защелкал бичом и лошади с места пустились вскачь, — с
бывшим певцом и
приятелем падуйских драгунов произошла внезапная перемена. Он смутился, даже струхнул. В нем словно что-то обрушилось, как плохо выведенная стенка.
Потом он сам наблюдает, как в умывалке цирюльник стрижет наголо
бывшего дружка-приятеля, и слегка добродушно подтрунивает.
И Аграфена Васильевна велела подать шампанского,
бывшего у нее всегда в запасе для добрых
приятелей, которые, надобно сказать правду, все любили выпить.
— От бремени разрешается твоя супруга, — заявил
приятелю исправник,
бывший до полицейской службы военным фельдшером, и крикнул в собравшуюся толпу: — Беги-ка кто за Матвевной, скажи — к роженице!
Нарушилось было наше веселье умными изобретениями брата Петруся. Вдруг, среди скоков, раздался громкий звук от рогов, в которые брат приказал трубить внизу. Но некоторые из
бывших тут гостей,
приятелей его, пошли к нему и убедили его умолкнуть — что он и сделал, к немалому удовольствию общему. Хорошо, что унятие рогов на сей раз не стоило мне ничего. Если бы не
приятели его, то я бы должен был итти к нему и купить у него тишину.
— Ах, дражайший, ах, бесценнейший Алексей Иванович! — заволновался вдруг чрезвычайно гость и заворочался в креслах. — Да ведь нам что? Ведь не в свете мы теперь, не в великосветском блистательном обществе! Мы — два
бывшие искреннейшие и стариннейшие
приятеля и, так сказать, в полнейшей искренности сошлись и вспоминаем обоюдно ту драгоценную связь, в которой покойница составляла такое драгоценнейшее звено нашей дружбы!
Евгения Николаевна. И слышали тоже, что Бургмейеру ваш
приятель Куницын, который бог знает каким лгуном уж тут является, наплел на меня целую ахинею. Бургмейер сначала всему верил, но теперь, кажется, несколько поколебался… (С иронической улыбкой.) Так что, даже наградивши меня маленьким приданым, постарался пристроить за своего
бывшего управляющего, как обыкновенно старые богатые вельможи делали.
Я играл любителя театра, а роль переодевающегося семь раз
приятеля играл П. Н. Семенов,
бывший тогда подпрапорщиком в Измайловском полку, которого я нарочно для этого спектакля познакомил с домом Шишковых.
— Узнал старого
приятеля? — поздоровавшись со всеми
бывшими в горнице, спросил Дюков у Патапа Максимыча.
— А кстати, слышал ты самую новую новость? — серьезно спросил Устинов, собравшись уже уходить от
приятеля. — Говорят, что нынче ночью арестовали нескольких человек из
бывших на панихиде.
«Хочу из них сделать сельских хозяев», — писал он к старым своим
приятелям, и нельзя было разуверить друзей его, что
бывший их однополчанин обносился умом и на вышке у него стало не совсем благополучно.
Без семьи, без работы и без денег,
бывший староста, почтенный и уважаемый человек, по целым дням ходил по лавкам своих
приятелей, выпивал, закусывал и выслушивал советы.
Из «дворянчиков» у него в низших классах водились
приятели. К ним его тянуло сложное чувство. Ему любо было знаться с ними, сознавая свое превосходство, даром что он приемыш крестьянина,
бывшего крепостного, и даже «подкидыш», значит, незаконный сын какой-нибудь солдатки или того хуже.
Иногда — к концу нашего сидения — приходили
приятели Калинина из студентов или
бывших студентов. У него я познакомился с В.В.Чуйко (критиком), только что вернувшимся из-за границы.
Мы остановились в Варшаве, где я повидался с своими
приятелями. Ни Берг, ни Иванюков не были еще женаты. Там я был еще пободрее; но по приезде в Прагу, куда меня звал мой
бывший секретарь полечиться у тамошних профессоров, я стал хиреть, явилась лихорадка, кашель, ночные испарины.
Профессионально-писательского было в нем очень немного, но очень много бытового в говоре, в выражении его умного, немного хмурого лица. И вместе с тем что-то очень петербургское 40-х годов, с его бородкой, манерой надевать pince-nez, походкой, туалетом. Если Тургенев смотрел всегда барином, то и его когда-то
приятель Некрасов не смотрел
бывшим разночинцем, а скорее дворянским"дитятей", который прошел через разные мытарства в начале своей писательской карьеры.
Вспомните, как известный ученый и издатель научных сочинений Ковалевский,
бывший одно время
приятелем семейства Герцена, был заподозрен в шпионстве. И русские, в согласии самого Герцена, произвели в отсутствие Ковалевского у него домашний обыск и ничего не нашли. Мне это рассказывал один из производивших этот обыск, Николай Курочкин, брат Василия, тогда уже постоянный сотрудник"Отечественных записок"Некрасова и Салтыкова.
Словом, я сжег свои корабли"
бывшего"химика и студента медицины, не чувствуя призвания быть практическим врачом или готовиться к научной медицинской карьере. И перед самым новым 1861 годом я переехал в Петербург, изготовив себе в Дерпте и гардероб"штатского"молодого человека. На все это у меня хватило средств. Жить я уже сладился с одним
приятелем и выехал к нему на квартиру, где мы и прожили весь зимний сезон.
„Вы
бывший студент?“ — хотели его спросить оба
приятеля.
Хватов оказался дома и принял своего
приятеля и
бывшего собутыльника с распростертыми объятиями.
— Не наверное, а обещали… Случай такой вышел,
приятель один,
бывший сослуживец, властный теперь человек… Поведал я ему свое горе, что опоздал записать тебя в службу и что вот теперь тебе придется испытать настоящую солдатскую лямку…
Полный брюнет был богатый помещик одной из приволжских губерний, первый раз приехавший в Петербург Петр Александрович Колзаков, а изящный блондин — отставной корнет Аркадий Осипович Хмыров, проживший на своем веку не одно состояние, и теперь, в ожидании наследства, живущий в кредит, открытый, впрочем, ему почти везде в широком размере. Сосед Колзакова, по
бывшему своему именью, Хмыров, был с ним
приятелем, но несколько лет уже как совершенно потерял его из виду, продавши имение.
— Матушка, Наталья Андревна, вы не узнали меня?.. А помните ли тайного советника Щурхова…
приятель был вашего сожителя и положил вместе с ним голову: я Иван…
бывший дворец…
Все это Лука Иванович старался хорошенько запомнить и, мечтая о том, как он отделает две пустые комнаты, усиленно думал о Проскудине, его практичности и готовности порадеть за
приятеля. Тогда можно будет кабинет перенести в
бывшую спальню Анны Каранатовны, кровать поставить в Настенькину комнату, а теперешний кабинетишко превратить в столовую. Двух месяцев на прочном месте достаточно, чтобы иметь широкий кредит на Апраксином.
Еще досаднее, когда случится самому принять такой рассказ за действительную новость и потом неосторожно передать его — как происшествие,
бывшее с
приятелем или знакомым, живущим будто там-то и там-то.
Борис называл новому своему
приятелю Пьеру
бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшею против него.